Language
Country/Area
No result found
Раздвоение личности: сколько разных «я» существует в одном человеке?
Раздвоение личности, диссоциативное расстройство идентичности (ДРЛ), когда-то называлось расстройством множественной личности (РМЛ). Эта болезнь часто сопровождается противоречиями, но она также заставляет глубоко задуматься о природе человеческого «я». Согласно последней версии Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам (DSM-5) и другим медицинским руководствам, диссоциативное расстройство идентичности характеризуется наличием по крайней мере двух отдельных и относительно устойчивых состояний личности со значительными пробелами в памяти между ними.
Согласно DSM-5, травмы в раннем детстве, особенно в возрасте до пяти-шести лет, подвергают людей риску развития диссоциативного расстройства идентичности.
Согласно исследованиям, проведенным по всему миру, 90% людей с диагнозом диссоциативное расстройство идентичности сообщили, что подвергались различным формам жестокого обращения с детьми, включая изнасилование, насилие, пренебрежение и жестокие издевательства. Другие травматические события включали крайне болезненные медицинские процедуры, войну, терроризм и семейное неблагополучие.
Как правило, не существует специальных лекарств для лечения людей с диссоциативным расстройством личности, но лекарства могут использоваться для лечения сопутствующих заболеваний или облегчения определенных симптомов, например, антидепрессанты для борьбы с тревогой и депрессией.
По данным различных эпидемиологических исследований, распространенность этого заболевания в течение жизни составляет приблизительно 1,1–1,5% среди населения в целом и 3,9% в психиатрических больницах в Европе и Северной Америке. Кроме того, это заболевание диагностируется в шесть-девять раз чаще у женщин, чем у мужчин, хотя в педиатрической практике соотношение девочек и мальчиков близко к 1:1.
Что касается количества существующих личностей, то, по словам Ричарда Клуфта, за последние десятилетия число личностей значительно возросло: большинство людей сообщают о менее чем десяти, но были зарегистрированы случаи, достигающие 4500. Это побудило людей глубоко задуматься о многообразии «я»: является ли это ростом заболеваемости или социокультурным явлением?
Симптомы, проявляемые пациентами в разных регионах, также различаются из-за культурных различий. Например, в некоторых культурах личность проявляется как одержимый дух или бог.
Пациенты с диссоциативным расстройством идентичности часто имеют другие проблемы с психическим здоровьем, такие как посттравматическое стрессовое расстройство, расстройство, вызванное употреблением психоактивных веществ, расстройства пищевого поведения и т. д., и большинство пациентов испытывают глубокую обеспокоенность из-за этого состояния. Это привело к дискуссиям о том, как эффективно лечить это заболевание.
Долгое время существовало две основные теории о причинах диссоциативного расстройства идентичности: модель травмы и нетравматическая модель. Модель травмы утверждает, что воздействие сложной травмы или серьезных невзгод, особенно в детстве, увеличивает риск развития диссоциативного расстройства идентичности, в то время как модель нетравмы утверждает, что это состояние может быть связано с социокультурными влияниями и тенденциями фантазий.
Независимо от того, является ли это моделью, связанной с травмой, или неситуационной моделью, большинство исследований показали, что ранняя травма, особенно насилие и пренебрежение, с большой вероятностью тесно связана с возникновением этого заболевания. По мере углубления исследований все больше ученых выражают сомнения: вызваны ли такие симптомы психической травмой или же социальные и культурные факторы влияют на диагностические критерии?
На сегодняшний день выявлено всего около 250 случаев этого заболевания у детей, что делает его существование у детей еще более сомнительным.
Вопрос здесь в том, проявляются ли определенные симптомы в результате лечения? Или эти симптомы проявились у детей задолго до лечения? Эта дискуссия не только бросает вызов медицинскому сообществу, но и касается понимания и определения человеческого «я». Как различные культурные особенности и социальная среда изменят наше понимание личности? Помогает ли нам диссоциативное расстройство идентичности понять потенциальное разнообразие и сложность человеческой природы?
Поскольку исследования диссоциативного расстройства идентичности продолжают расти, перед нами встает задача определить себя и свою роль в психическом здоровье. Можем ли мы пересмотреть свои взгляды и понять, сколько слоев «я» спрятано глубоко в сердце человека?
