Language
Country/Area
No result found
Игра престолов между жизнью и смертью: что такое некрополитика и почему нас это должно волновать?
В современном обществе применение власти не только ограничивает жизнь людей выживанием, но и заставляет некоторых людей сталкиваться с угрозой смерти. Это основная идея, которую исследует Necropolitics. Эта теория показывает, как определенные группы находятся под влиянием социальных и политических сил, которые определяют их судьбу, жизнь и смерть.
Некрополитика — это использование социальной и политической власти для определения того, как жить определенным людям и как определенные люди должны умереть.
Эта леденящая душу концепция была впервые подробно исследована ученым Акилле Мбембе в 2003 году. Он предложил концепцию «мертвого мира» — новой формы социального существования, в которой значительная часть населения сталкивается с условиями жизни, в которых они считаются «живыми мертвецами». Это не только лишение жизни, но и подрыв смысла человеческого существования.
В условиях некропократии границы между сопротивлением и самоубийством, жертвой и искуплением, мученичеством и свободой становятся размытыми.
Граница между жизнью и смертью постоянно размывается, и эта концепция тесно связана с биовластью, предложенной Мишелем Фуко. Фуко отметил, что в процессе контроля над численностью населения определенные группы рассматриваются как более ценные, что структурирует оценку обществом ценности жизни. Со временем такая оценка привела к тому, что определенные группы людей стали считаться имеющими дешевую продолжительность жизни. «Живая смерть» стала синонимом угнетенной группы.
Например, рабство, апартеид, колонизация Палестины и появление террористов-смертников — все это демонстрирует, как государства управляют жизнью и смертью различных групп посредством различных форм некрополитики. Это проявление политического насилия и стирание идентичности превратило многих людей в своего рода «живых мертвецов, которые больше не обладают суверенитетом».
Лишь определенные группы людей «отмечены как растраченные впустую», и условия этих растраченных впустую жизней тесно связаны с «обычным воспроизводством повседневной жизни».
В обществе, тесно связанном с аутопсией, расизм играет важную роль, приводя к систематической деградации ценности жизни определенных этнических групп. Когда человек не в состоянии добровольно ограничить свою жизнь или даже свободно выражать свое собственное существование, он считается находящимся в состоянии социальной или политической смерти. Эта ситуация особенно очевидна в современной пенитенциарной системе, где некоторые заключенные не могут выжить и могут лишь нащупывать смысл выживания, испытывая боль.
Разумеется, некрополитика не ограничивается европейскими или американскими механизмами управления; ее влияние ощущается по всему миру. В палестинском регионе долгосрочные политические преследования повергли в отчаяние бесчисленное множество беженцев, а отсутствие эффективных социальных услуг и международной поддержки поставило этих людей на грань жизни и смерти.
В современных дискуссиях о гендере и сексуальной ориентации также появилась квир-некрополитика. Эта концепция фокусируется на сообществе ЛГБТК+/квир в эпоху после 11 сентября, показывая, как эти группы населения одновременно сталкиваются с проникновением исламофобии и насилием, которому они подвергаются в рамках жестокого общества. Как утверждает Джудит Батлер, эти жизни не могут быть должным образом оплаканы, поскольку в рамках некропократии смысл и ценность смерти ставятся под сомнение.
Перед лицом смерти условия жизни и жизненные ценности некоторых групп людей рассматриваются как бесполезные «голые жизни».
Политика смерти раскрывает жестокость современного общества. Смерть — это уже не просто конец жизни, а политическое явление. Среди угнетенных групп каждый момент жизни сопровождается угрозой смерти, и только через постоянную борьбу они могут обрести это скудное жизненное пространство. Именно эта граница власти между жизнью и смертью составляет истинное лицо существования некоторых этнических групп в современном мире.
Конечно, можно ли на самом деле разрушить такую игру власти?
